Форум » Архив основной игры » Особняк Морской ведьмы » Ответить
Особняк Морской ведьмы
Ариэль:
Румпельштильцхен: - Э, нет, услугу ты мне должна по-прежнему! - Румпельштильцхен погрозил ведьме черным когтем - на первый взгляд это выглядело ребячеством, но в его привычной ухмылке промелькнуло нечто зловещее. - Я исполнил свою часть уговора, а что русалку кто-то излечил - уже не моя забота! В контракте это условие не было оговорено. Что касается зелья вечного сна, - Румпельштильцхен задумался, - то позволь спросить - нет ли у тебя волшебной палочки от какой-нибудь надоедливой феи? Я, видишь ли, питаю слабость к волшебным палочкам. Коллекционирую их, так сказать.
Урсула: - Увы, любезный друг, - Урсула мило улыбнулась, - волшебной палочки у меня нет. Волшебными палочками пользуются в основном в наземном мире, да и появление феи в Подводном царстве - это весьма редкое событие. Может быть, какой-нибудь другой артефакт пришелся бы вам по душе? Что же, и в самом деле, она может предложить Темному? Волшебный кристалл? Так у него наверняка свой есть. Ракушку, которая еще недавно хранила в себе голос Ариэль? Но зачем она может понадобиться Румпельштильцхену?
Румпельштильцхен: - А что у тебя есть? - Румпельштильцхен сморщил нос и выразительно помахал рукой, выражая свое разочарование при виде ведьмы, которая за всю свою жизнь не убила ни одну фею и не отобрала ни одной палочки. - Как я вижу по твоему лицу, ничего? Совсем ничего? - прибавил он шепотом, порывисто шагнув к Урсуле и впившись в нее взглядом, словно ища ложь в самом выражении ее глаз. Ведьма изо всех сил пыталась держаться, но Темный маг буквально нутром чуял, что она могла бы ему предложить разве что себя саму в качестве подарка и возлюбленной. Однако она не была ему нужна, и скорее вызывала пренебрежительный интерес, нежели какие-то положительные чувства. Чем-то Урсула была похожа на Кору, но только на Кору попроще, значительно проще. У нее не было дерзости и красоты Коры, не было ее страстности... и ее непомерной жажды власти, вынудившей дочь мельника когда-то вырвать у себя сердце из груди. Чтобы любовь не отвлекала ее от цели. Но Румпельштильцхен не желал думать об отвергнувшей его женщине, поэтому усилием воли прогнал воспоминание и нарочито весело воскликнул: - Пожалуй, я знаю, что могу с тебя взять! Ты на этом контракте, - в свободной его руке тут же появился очередной свиток пергамента и перо, которое он придерживал большим пальцем, - подпишешь, что обязуешься никогда не вредить ни мне, ни кому-либо, кто связан со мной родственными или любыми иными узами... кроме разве что враждебных, - прибавил он, хихикнув. Он думал в это время о Белль - Урсула, возможно, ревнива (с ее характером это закономерно), что, если она узнает о девушке и попытается причинить ей вред? Колдун нахмурился. Какое-то смутное подозрение промелькнуло в его уме, но пока не оформилось в полноценную догадку.
Урсула: - И что же это за "иные узы", можно спросить? - поинтересовалась Урсула. - Я должна знать, что именно подписываю. Так что, будьте добры, объясните этот пункт подробно.
Румпельштильцхен: Румпельштильцхен закатил глаза. Ведьма начинала его слегка раздражать. Ему не терпелось покончить с этим делом и вернуться домой. - Ты обязуешься не вредить ни мне, - нараспев начал он, - ни тем, кого я люблю, ни тем, кто любит меня, ни тем, кто является моим родственником, ни тем, кто является моим другом, никому из вышеперечисленных! Все это как по волшебству отразилось на контракте жирными черными буквами. Оставалось только подписать. - Ну что же, - Румпельштильцхен нетерпеливо выпучил глаза на Урсулу, - устраивает тебя такая сделка?
Урсула: - Ни тебе, ни тем, кого ты любишь, ни тем, кто любит тебя... - повторила Урсула. - Что же, вполне разумное условие. Я подпишу этот договор. Взяв перо и проткнув себе палец острым кончиком, ведьма вывела внизу договора свое имя. Кровь сразу же засохла. "Словно по волшебству", - усмехнулась колдунья. - А теперь давай же зелье, - сказала она. - Я свою часть сделки выполнила.
Румпельштильцхен: - Готово! - все тем же певучим голоском объявил Румпельштильцхен, передавая в руки ведьмы черную бутылочку и тут же созданную им копию договора. Оригинал Темный маг прихватил с собой и, ухмыльнувшись Урсуле и напоследок похлопав ее по щеке (пальцы монстра были жесткими, горячими и должны были напомнить ей нагретый солнцем песок), исчез в сиреневой дымке.
Урсула: Румпельштильцхен исчез - а Урсула все перечитывала договор, раз за разом. Если Темный и в самом деле любит ту девчонку - то она, Урсула, отныне бессильна навредить ей вообще чем-либо. Возможно, это к лучшему... Потому что ей необходимо уберечь свой разум. Потому что злодеи, угодившие в ловушку ревности, всегда кончают очень плохо - это знает любой ребенок. Она не желала попадать в эту ловушку. Переведя дыхание, Урсула решила провести эксперимент - хотя бы для того, чтобы отвлечься. Взяв кухонный нож, она провела им по собственной ладони - но на ее коже не осталось даже царапины. "Я не могу навредить ни тем, кого любит Румпельштильцхен, ни тем, кто любит его самого. Я люблю Румпельштильцхена - а значит, и сама попадаю под защиту договора". Почему-то в этот момент обретение подобной защиты совсем не радовало ведьму.
Урсула: Заглянув спустя какое-то время в шар, Урсула была уже готова поверить, что над ней просто издеваются. Русалка вновь была жива! И спать ей вовсе не хотелось, судя по всему. То ли магия Румпельштильцхена далеко не так сильна, то ли он хочет из нее дурочку сделать. А потому Урсула, чьи кулаки дрожали от ярости, выкрикнула совсем другое имя: - Морок! Черт Морок, явившись немедленно, кинулся целовать Урсуле туфли. Когда она оттолкнула его, тот со слезами на глазах начал клясться самыми страшными клятвами, что все сделал как надо... - Ладно, - сказала наконец ведьма. - Если я еще хоть минуту подумаю об этой русалке - то сойду с ума. А потому идем-ка в трактир.
Урсула: >>>Трактир А все-таки она неплохо провела эту ночь. Конечно, развлечения в трактире не могли сравниться с шабашем ведьм, но более-менее бодрое расположение духа Урсуле вернули. Возвратились они до наступления рассвета, и сейчас Урсула, словно порядочная дама, проснулась в своей постели. Вот только будь она порядочной дамой, к ней сейчас не прижимался бы черт, обняв за шею...
Альфред Уилкис: <<<<Улицы Тёмного квартала. ...Если у Уилкиса и имелись какие-то со мнения ,Морская ли ведьма живёт в особняке,путь к которому услужливо подсказал лжедраконий потомок,то теперь они испарились:роскошное здание не то украшал, не то метил ,подобно руке Альфреда, знак чёрного трезубца.Сразу понятно всякому:хозяйка дома - морского рода,и с ней ой как плохи шутки, а если вспомнить,что там наболтал старый кабатчик про страсть "старушенции" к молоденьким парням...Ох уж эти женщины! Одни, как моя дражайшая кузина, сбегают и венчаются с грязнокровками, другим ,как Беллатрисе Лестрейдж, всё Мерлин детей не даёт,и они просто ошалевают от этого, а третьих ,сластолюбиц, тянет на молодёжь,годную им в сыновья...Но всё же Альфред припомнил, чем ему грозился новообретённый хозяин. Отступать было некуда,и Пожиратель с видом приговорённого постучал в дверь.
Урсула: Пока Урсула нежилась в постели, в ее дверь постучали. Ведьма помянула недобрым словом наземные условности, запрещающие принимать гостей без одежды. Интересно, а чем этим наземным ночная рубашка не нравится в качестве одежды? Почему в дневное время они считают таким необходимым переодеваться в платье? И что случилось бы, встреть она незваного посетителя в ночной рубашке? Впрочем, она догадывалась, что могло бы случиться - ее бы просто приняли за сумасшедшую. А потому, прошептав нужное заклинание, Урсула превратила ночную рубашку в изысканное платье - и только потом послала черта спросить, кто к ней пожаловал. - Кто стучит? - донесся из прихожей голос ее рогатого слуги.
Альфред Уилкис: - Кто стучит? - пришельцу ответил вовсе не женский голос, впрочем, мог же быть у госпожи слуга. - Альфред Уилкис к хозяйке этого дома, - церемонно, как и полагалось в таком случае,ответил гость.
Урсула: "Альфред Уилкис. Вот, значит, как его зовут". - Не стойте же на пороге, Альфред Уилкис, - проговорила ведьма. - Иначе я могу подумать, что ваше воспитание оставляет желать лучшего.
Альфред Уилкис: -Благодарю Вас,-войдя,гость столь же учтиво поклонился Урсуле,хотя его внутри и мутило-он,чистокровный волшебник-слизеринец,так унижается перед нечеловеческим созданием.Но на лице Альфреда ни единая жилка не дрогнула.
полная версия страницы