Форум » Архив основной игры » Тёмный Замок (продолжение) » Ответить
Тёмный Замок (продолжение)
Румпельштильцхен:
Белль: Белль оставила Бэя наедине с собой, видя, что мальчик не в духе, и решив больше не надоедать ему разговорами об его отце. Про себя же она подумала, что если Белфайер всё же останется в замке - ему нужна будет комната и кровать. Девушка знала, что наверху имеется пара подходящих комнат, но в них ещё предстояло навести порядок и сделать всё, чтобы мальчику было уютно там находиться. Взяв для начала метлу, Белль направилась наверх по лестнице.
Румпельштильцхен: Румпельштильцхен, в нетерпении перепрыгивавший через несколько ступенек, едва не налетел на нее и только в последнее мгновение ловко избежал столкновения. - Бэй говорил... что-нибудь... что останется? - неловко выдохнул Темный, оказавшись рядом со своей смотрительницей и заметив метлу у нее в руке. Идет наверх, чтобы убрать? Возможно, Бэй решил остаться, и Белль желает подмести для него комнату? Сердце Румпельштильцхена учащенно забилось при этой радостной мысли, губы почти раздвинулись в улыбке.
Белль: - Нет, не говорил... - Белль вдруг осеклась. - Пока не говорил. Но я подумала, что может быть, Бэй всё-таки останется здесь, хотя бы сегодня, - в её голосе отчётливо звучала надежда. - Понимаешь, он... ему трудно вот так сразу перестать сердиться на тебя. Тут необходимо запастись терпением.
Румпельштильцхен: - Понимаю, - намек на улыбку исчез, сменившись усталой серьезностью. - Разумеется, я не рассчитывал, что Бэй сразу меня простит... Румпельштильцхен не договорил - не стал упоминать о том, что за все эти столетия он успел расцветить будущую встречу с сыном разными красками, представить, что все быстро забудется и покроется пылью. Конечно, он сознавал, насколько нелепо и наивно на это надеяться, но живое воображение рисовало Бэя тосковавшим по отцу, отчаянно рвавшимся домой, измученным разлукой, в которой Румпельштильцхен безоговорочно винил только себя. Да, он часто твердил в мыслях, что выбор делал не он, а Темный, что Темный отпустил руку Белфайера... но ведь он сам и есть Темный. Всего лишь другая половина души. Не человеческая. Чудовищная. Однако сейчас нужно было заняться кое-чем другим, что беспокоило Румпельштильцхена. - Белль, я должен с тобой поговорить, - он потянул ее за руку наверх, по ступенькам лестницы. В конце концов, она и так направлялась на второй этаж. - О том, чего Бэй знать не должен, - прибавил маг вполголоса.
Белль: Девушка почувствовала некую тревогу, догадываясь, что разговор будет не из приятных. - Да, конечно. Что-то случилось? - с беспокойством поинтересовалась она, последовав за Румпельштильцхеном.
Румпельштильцхен: Темный маг ответил не сразу - лишь когда они оба оказались в коридоре, рядом с его лабораторией, Румпельштильцхен резко остановился и развернулся к Белль всем корпусом. Вынул у нее из руки метлу и с преувеличенной аккуратностью, выдававшей его душевное волнение, поставил ту к стене. А затем, не зная, куда девать руки, и просто скрестив их на груди, поинтересовался: - Что именно королева Маб рассказывала тебе о Проклятье? Упоминала ли о том, как его подготавливают и осуществляют, что для этого требуется? Говорил он тихо, медленно и с остановками, и пока на Белль не смотрел.
Белль: - Да, упоминала... говорила что-то о крови и жертвах, страданиях, ужасе... - Белль пыталась вспомнить. И тут в памяти всплыло самое страшное. - Сердце! Королева Маб сказала, что нужно принести в жертву сердце того, кого любишь больше всего на свете!
Румпельштильцхен: - О да, так и есть, - Румпельштильцхен угрюмо наклонил голову. Лгать он не намеревался - это было глупо и бессмысленно. - И Проклятье осуществила бы ведьма, которая не так давно оборотилась птицей и пыталась сбросить тебя в пропасть - помнишь тот случай? Это была именно она. Больше всего на свете, - еле слышно усмехнулся колдун, поднимая глаза на свою собеседницу, - ведьма любила меня. Я отдал бы свое сердце, не раздумывая, чтобы найти Бэя...
Белль: - Ты отдал бы своё сердце?! - потрясённо воскликнула Белль. Она представляла представляла всё вовсе не так. - Но... как бы ты потом жил без сердца? Что с тобою стало бы?
Румпельштильцхен: - Я надеялся, что ты отдашь мне половинку своего. Тогда, - Румпельштильцхен приложил свою позолоченную ладонь к сердцу Белль, - твоя половинка прижилась бы во мне благодаря магии, и мы были бы незримо связаны друг с другом - вместе испытывали бы боль, радость, и если бы нас настигла смерть, то сразу обоих... Может быть, я даже стал бы лучше, - снова слабо усмехнулся он, - стал бы таким, каким вы с Бэем хотели бы меня видеть... Ведь твоего сердца хватит на двоих.
Белль: - Так вот что ты имел в виду, когда спрашивал, помогла бы я тебе вернуть сына? Или... - Белль запнулась. Ей не хотелось признаваться, что при словах королевы Маб она подумала о более страшном - что ей придётся отдать сердце целиком, чтобы можно было запустить Проклятье.
Румпельштильцхен: - Конечно, это я и имел в виду. Но ты помогла мне лучше - как и дракон, - лицо Темного мага осветила совсем не чудовищная улыбка, он поднял руку Белль к своим серым тонким губам и нежно, но совсем слегка - чтобы ничего не случилось - поцеловал ее пальцы. Магия лишь на мгновение ослабела в его теле, но тут же вновь бодряще растеклась по жилам, и Румпельштильцхен облегченно вздохнул. Надо решать что-то с этими поцелуями, подумал он. - Мне не нужно Проклятье, и теперь я могу его уничтожить - но не сделаю этого до тех пор, пока Белфайер не согласится жить с нами в Темном Замке. Кроме того, - тут Румпельштильцхен нахмурился, отпустил руку девушки и помрачнел, как грозовая туча, - Бэй не в безопасности от той феи, Адны. Имя он выплюнул сквозь зубы так, будто это было сквернословие.
Белль: Белль встревожилась. - Думаешь, Адна может угрожать Бэю? Или перенести его куда-то подальше от тебя, в другой мир, как пыталась перенести меня? И ты хочешь сохранить Проклятье на этот случай? Как же я сама надеюсь, что этого не случится!
Румпельштильцхен: - Верно, потому я и хочу сохранить Проклятье. Пока вы оба в замке - ты и Бэй - вам ничто не угрожает. Но если Белфайер начнет упрямиться, захочет вернуться в Город, Адна может узнать, кто он, и схватить его. Унести в Феерию, в другой мир, - лоб Румпельштильцхена избороздили глубокие морщины, он был мрачен и зол, - околдовать... она способна на все, это я уже понял. Пока я не уничтожу гнусную фейку, я не буду знать спокойствия! Или, - спохватился он, взглянув на девушку и прекрасно понимая, как ей неприятно слушать речи об убийстве, - я превращу Адну во что-нибудь без возможности расколдования. Посмотрим. Ты не беспокойся ни о чем. Я найду способ надежно защитить тебя и моего сына, - смягчившись, он тронул Белль за руку. И тут же вспомнил кое-что, не слишком приятное. - Жаль, - со вздохом прибавил Румпельштильцхен, - что талисман, который я намеревался подарить тебе, погиб. Световой луч уничтожил его, когда я был ранен в грудь. Но пока вы разговаривали с Бэем, я отправился по своим делам и достал лучевой пистолет. Теперь единственное оружие в этом мире, способное меня ранить - не считая, разумеется, кинжала - у меня.
Белль: Белль вдруг вспомнилось кое-что, что Румпельштильцхен сказал ей, когда был ранен. - А кто ранил тебя? Ты сказал, что их было двое. У тебя здесь есть ещё опасный враг, кроме Адны? Он хотел убить тебя? За что?
полная версия страницы