Форум » Архив основной игры » Тёмный Замок (продолжение) » Ответить
Тёмный Замок (продолжение)
Румпельштильцхен:
Ситуация: - Он обещал мне, что, если будет способ избавить его от магии, то он его осуществит, - Бэй не мог смотреть на собеседника, видеть сочувствующий взгляд - его душили слёзы при одном воспоминании о том, что случилось несколько столетий тому назад. События ярко вставали перед глазами, как наяву. - Но, когда я открыл портал... он отказался прыгать. Он испугался за свою власть. И он... выпустил мою руку. Так я оказался в другом мире. Тёмная магия забрала у меня отца.
Церулеус: Церулеус молчал какое-то время, прежде чем сказать: - Но ты же вернулся к отцу. И не так он плох. Значит, магия не отняла его у тебя. Ему очень хотелось утешить друга, и дракончик жалел, что пробудил столько горьких воспоминаний. В конце концов, он просто хотел узнать о прошлом Тёмного - и теперь ему ещё больше казалось, будто в Румпельштильцхене живут две личности. Причём они так прочно сплелись воедино, что прежним, вероятно, он уже никогда не станет, даже лишившись магии. Церулеус очень мало знал о волшебстве, но ему казалось, что тьма так легко не выпускает кого-либо из своих когтей - не раньше, чем произведёт в его душе необратимые изменения. Но тут ему вспомнилось ещё кое-что в рассказе Белфайера. - А твоя мать? - осторожно спросил Церулеус. - Ты сказал, что она умерла... но неуверенно. Бэй, наконец, поднял на него глаза. Усталый, совсем взрослый взгляд. Словно у человека, прожившего долгую и очень трудную жизнь. - Так сказал отец. Я спрашивал его подробнее, но он ничего не захотел рассказывать. Он просто сказал, что её нет. И дракончик больше не стал задавать вопросов. >>>>> Конец эпизода
Румпельштильцхен: <==== Город Вернувшись из Города, Тёмный маг спрятал лучевой пистолет, волшебный шар Урсулы и ещё кое-что, купленное им в лавке ювелира, в лаборатории, а затем посидел там же какое-то время, размышляя, когда же Уилкис, наконец, примется за Адну. Альфреду же хуже, если он будет долго тянуть или откажется от своего задания - чтобы на него надавить, всегда есть Эрл Солиген; при мысли об этом тонкие губы монстра раздвинулись в довольной улыбке. Уилкис до того боится своего нового хозяина, что считает его способным на любое злодейство, а значит - при малейшей угрозе этому рыжему мальчишке побежит расправляться с Адной сломя голову. Но это всё потом, а пока что Румпельштильцхен хотел поговорить с сыном. Поэтому он встал с кресла, сбросил с себя - туда же - тёмный, почти чёрный камзол из драконьей кожи и двинулся в комнату сына. Постучав, маг деликатно поинтересовался: - Бэй... я могу зайти?
Baelfire: - Да, конечно. - мальчик встал с кровати и открыл отцу дверь. - Ты что-то хотел, пап?
Румпельштильцхен: - Хотел, - Румпельштильцхен зашёл внутрь, потоптался на месте, безо всякой нужды расправил манжеты на рукавах, бегло осмотрел комнату, будто проверяя, достаточно ли она хороша - и, наконец, закончил, - чтобы ты мне рассказал... о Неверленде. Как случилось, что ты туда попал?
Baelfire: - Эм, я не уверен, что хочу об этом говорить сейчас... - вопрос, заданный отцом, окончательно испортил Белфайеру настроение.
Румпельштильцхен: - Я понимаю, - Румпельштильцхен виновато опустил глаза и принялся рассматривать шнуровку на своих сапогах. - Я просто подумал... вдруг ты хочешь этим со мной поделиться, - опять он что-то делает не так. В чём угодно Тёмный маг мог оказаться знатоком, а вот как говорить с собственным сыном, вновь обретённым после разлуки, не знал. Внешне это был тот же Бэй, а внутренне - чужой, внезапно обрастающий колючей бронёй, бросающий злые и резкие слова; и именно тогда, когда начинаешь думать, что всё налаживается.
Baelfire: Мальчик забеспокоился. "Ну вот, по-моему, он обиделся! Даже глаза опустил. Наверное, видеть меня не хочет. Вечно я всё не так делаю! И что с ним теперь делать, как поступить?" - Успокойся. Не обижайся, пожалуйста! Если для тебя это важно - я, конечно, расскажу...
Румпельштильцхен: - Бэй, если тебе так неприятно, я настаивать не буду, - мягко и обеспокоенно произнёс Тёмный маг, подняв, наконец, глаза на сына. Кажется, тот был не настолько раздражён, как показалось на несколько мгновений - и Румпельштильцхен почувствовал некоторое облегчение.
Baelfire: - Нет-нет, не беспокойся, всё в порядке. Мне не сложно... - Бэй тихо вздохнул и рассказал отцу всю историю: о том, как оказался в Англии; о том, что его приютила семья; о том, как он спас свою названную сестру, улетев вместо неё в Неверленд; и даже о том, как ему было там страшно - одному, в тёмной, мрачной пещере - и какие его там одолевали кошмары. - Я так надеялся, что ты вот-вот придёшь и заберёшь меня домой!.. - его голос сорвался - пережитые события после рассказа ожили, выстроились перед ним, как живые и вновь начали погружать его в ужас, страх за свою жизнь и панику.
Румпельштильцхен: Румпельштильцхен порывисто шагнул к сыну и обнял его - вместо новых жалких просьб о прощении, тут же родившихся в уме. Если бы только Румпельштильцхен раньше узнал, что Бэй каким-то образом оказался в Неверленде! Если бы хоть что-то подсказало, хоть кто-то! - Бэй, - всё же начал Румпельштильцхен, и голос его тут же предательски дрогнул, но он попытался справиться с собой, - сынок... я не знаю, как искупить свою вину перед тобой... но я бы очень хотел...
Baelfire: - Всё очень просто, папа... - прошептал мальчик. - Больше никогда не бросай меня! - он замолчал, сдерживая слёзы, подступающие к глазам. А в его горле как будто застрял ком, мешающий сказать всё то, что хранилось в глубине души. Преодолев его, Бэй продолжил: - Только оказавшись там, в пустой пещере, я понял насколько сильно тебя люблю... Я так скучал все эти годы! Мне было одиноко и пусто без тебя... - он не сдержался и всхлипнул, а по щеке покатилась слезинка.
Румпельштильцхен: - Каждый твой день рождения я зажигал свечу... и вспоминал, - как во сне пробормотал Румпельштильцхен, прижимая к себе сына. - Хранил твою детскую накидку... все твои вещи... пока я ждал, чуть с ума не сошёл. Теперь-то уж никакой портал... никогда... Он неловко замолчал. Договорить не было ни сил, ни дыхания - да и Белфайер сам прекрасно всё понимал. И всё же Румпельштильцхена не покидала, язвила изнутри тревога, что и это продлится недолго. Что-нибудь, или кто-нибудь, снова отнимет у него сына. Если бы только предвидеть, предусмотреть абсолютно всё, что может случиться!..
Baelfire: - Я тоже надеюсь, что больше ничто и никогда нас не разлучит. Больше всего на свете я хочу именно этого. - Бэй не знал, что ещё можно сказать, но ему казалось, что отец и сам знает то, что ему хотелось сказать...
Румпельштильцхен: Румпельштильцхен бережно отстранил от себя сына, легко - с долей сомнения, но всё же надеясь, что это не вызовет отвращения - поцеловал того в лоб; а затем с удивлением почувствовал... что на мгновение его магия отступила. Позолота поблёкла на лице мага, волшебство замедлило бег по жилам... но тут же всё вернулось обратно. Ничто другое так ясно не сказало бы Тёмному, что Бэй ещё любит отца - ни слова, ни заверения, ни слёзы, которые теперь блестели уже в глазах самого Румпельштильцхена. Но тут, смывая радость, ядовитый страх подступил к горлу - значит, если Белфайер сильно захочет, он снимет проклятье, и магия исчезнет. И если в Белль Румпельштильцхен был уже уверен непоколебимо, то в Белфайере нет... тот ведь так отчаянно хотел избавить отца от магии! - Бэй, я... - собственный голос показался Румпельштильцхену хриплым и чужим. Он откашлялся, и, не в силах продолжить, отступил на шаг, с преувеличенным вниманием глядя на свои руки, на чёрные когти и покрытую мелкими золотыми чешуйками кожу. Он врос в свой нынешний облик, в свою магию, в то чудовище, которым, без сомнения, являлся. И пусть его могущество зависит от треклятого кинжала, но как же сильно Румпельштильцхен испугался при одной мысли о том, что его могут легко превратить в обыкновенного человека! То же самое он испытал при первом поцелуе с Белль.
полная версия страницы