Форум » Архив основной игры » Феерия » Ответить
Феерия
Ариэль: Главный город Царства фей.
Джарет: - Как и тех, кто дорог мне. И кого ты вынудил меня предать, - не остался в долгу Джарет. - Древние гоблины, да ты сейчас похож на человека - поразительно! - не сдержался фейри. - Нет,я не трону твоих близких, и не потому, что испугался тебя, а исключительно из-за того, что могу ошибаться насчёт Белль. Нашлась же чистая и невинная девочка, которая полюбила старого негодяя, и малыш, плакавший на руках родителей и смеявшийся у того же злодея! - печально прибавил Джарет, сейчас испытавший даже что-то вроде жалости к поверженному врагу, сам того от себя не ожидая. Ведь Румпельштильцхен задел в Джарете ещё одну затаённую боль - у короля гоблинов не родилось наследника ни от одной женщины,человеческой ли или из рода фейри. Будь у самого Джарета сын - отец дрался бы за него с таким же неистовством. За дочь, впрочем, тоже. - Адна, я думаю, хватит его мучить, с него довольно, он уже заплатил за смерть Кристы по всем счетам.
Румпельштильцхен: Ярость внезапно схлынула, плечи Румпельштильцхена опустились. С поразительной отчётливостью он вспомнил, как держал на руках маленького Бэя, вернувшись с войны. Малыш слабо бродил ручонкой по лицу отца, а тот, охваченный нежностью, говорил, что все хорошо, Бэй с папой, и папа его не оставит... Тогда Румпельштильцхен ещё не был злодеем. Он просто был слабым, но любящим человеком, который изувечил себя на войне, чтобы вернуться к жене и сыну. Неожиданно для себя Тёмный произнес вслух: - Я не собирался трогать твою Сару. Угрожал ей, чтобы защитить от твоей мести Белль - о Бэе-то ты не знал. Твои правила мне неизвестны, мстишь ли ты женщинам и детям или нет, мне было неведомо. Он сделал паузу и тихо, очень устало закончил: - Пусть Белль и Бэй покинут меня, увидев этот свиток, если судьба такая, но будут живы, здоровы и счастливы. Оставьте их в покое - и ты, и Адна. Ни к чему им платить за мои грехи. Глубоко вздохнув, маг безучастно уставился перед собой. В этот момент он выглядел тем, кем и был - древним, измученным существом, которое, может быть, не заслужило счастье, но заслужило покой.
Джарет: - Что? Так ты мне налгал? - вскипел было Джарет, но тут же махнул рукой. - Не столь важно уже. Мы в полном расчёте. И я действительно не срываю злость на слабом поле и на ребятишках, а демона грозился напустить на Белль исключительно из-а того, что ты связал мне руки тем контрактом. Ты ударил меня в сердце - я хотел сделать тоже. Мы квиты. Я не трону Белль и Бэя и передаю окончание этого дела в руки Владыки Судеб. Если они даже тебя простят - так тому и быть, - развенчанному монарху захотелось даже отвернуться - настолько Румпельштильцхен сейчас напоминал ему... самого себя.
Адна: Адна внимательно слушала обоих. В пламенной речи Румпельштильцхена от её внимания не ускользнуло упоминание о том, что кинжал может наказать Тёмного. Значит, прикинула про себя маленькая вила, если она велит кинжалу истязать бренное тело мага, напоминая о том, как он мучил её саму и убивал фей, то древний артефакт исполнит приказ? Однако дальнейшие речи Джарета не понравились Адне, она сдвинула свои светлые брови. Румпельштильцхен не окончательно сломлен, наверняка он скоро придёт в себя и снова примется пакостить кому-нибудь. Все эти трогательные речи - для отвода глаз! - Вы о чём, Джарет? За смерть Кристы, может быть, этот злодей и заплатил, а за смерть и муки остальных? - Адна повертела кинжал в руках. - Мы держим его погибель в своих руках! Мы можем пытать его, убить, заставить испытать то, что он с другими делал! Это справедливо! Из памяти феи не вылетел тот факт, что Белль упоминала не только о злодействах Румпельштильцхена, но и о спасенном им королевстве, о том, что добро Тёмный тоже может творить, если пожелает. Нет, Адна прекрасно это помнила. Но жажда мести продолжала мучить её, вызывая желание сначала как следует насладиться страданиями врага, а затем убить его.
Джарет: - Адна, - разноцветные глаза взглянули на вилу с невиданной для тёмного фейри теплотой, - я знаю, что такое чары Братания. Они ведь лежали на Вас с Кристой, верно? я понимаю, что это значит. Из Вас вырвали душу. Но истязаниями Вы Кристу к жизни не вернёте. Прошу Вас, остановитесь. Когда-нибудь кому-нибудь надо, наконец, сказать "довольно". Не будьте второй Селеной - из-за её мстительности я стал Джаретом Андеграундским и живу теперь с её воспоминаниями в голове... и безумием в сердце. Они меня жгут изнутри тысячу триста лет. Не надо, пожалуйста!
Адна: - Откуда вы про чары Братания-то узнали? - нахмурилась Адна. - И что с вами происходит? Разве вы не говорили о том, что были бы рады найти погибель Румпельштильцхена? Она здесь, у нас в руках! - фея подняла кинжал повыше, словно для того, чтобы придать ещё больше убедительности своим словам. - Разве он не заслуживает пыток и смерти?
Джарет: - Чары Братания описаны в Чёрной книге, по которой колдовала Селена, а память Селены - вот здесь, - Джарет коснулся виска. - А Румпельштильцхен и так наказан. Прошу Вас, не передавайте зло по кругу, хватит уже!
Румпельштильцхен: - Разрешите вмешаться в этот трогательный спор о добре и зле, - с подобием прежней язвительности вставил Тёмный маг, медленно обведя взглядом обоих, - убив меня, любой из вас сам стал бы таким же, как я, получив Проклятье. Я ведь раньше обыкновенным человеком был. Как и ты, - он кивнул на Джарета. - Тебе-то второе Проклятье ни к чему, а вот фейка, похоже, окончательно в уме повредилась!.. Сказав это, колдун засмеялся - и его обычный мяукающий смешок сейчас прозвучал совсем невесело.
Ситуация: Немного растерявшись, фея собиралась что-то сказать, но ей не дали. - Адна и так уже достаточно натворила, - раздался неподалёку суровый голос, и взглядам присутствующих предстала сама королева Маб - ослепительная, как солнце, но совсем не такая тёплая. Повелительница фей попирала ногами в золотых туфельках траву и сжимала в руках мраморный жезл. При одном её виде Адна испуганно попятилась назад, но Маб подняла руку: - Нет, милая моя, не убегай. На этот раз прощения тебе нет. Ты украла чернила кальмара из моего дворца, ты посмела злоупотребить моим доверием! А ведь я предупреждала тебя. Что ж - винить тебе некого, кроме самой себя. Промолвив эти слова, Маб взмахнула жезлом - и крылья Адны исчезли. Вила превратилась в самую обыкновенную смертную, примерно возраста Белль. - Феям с чёрными крыльями не место в моём Царстве, - грустно сказала Маб и посмотрела на Джарета: - Как и тёмным фейри. Её Величество не знала, сговорились ли Джарет и Адна заранее, или кража была произведена вилой втайне от развенчанного владыки гоблинов, но выяснять это не намеревалась. Было достаточно свершившегося факта - её, саму королеву Маб, обманули. Румпельштильцхену она не сказала ничего - лишь задержала внимательный взгляд на кинжале и бросила своей бывшей подданной: - Криста никогда бы не смогла взять в руки такое злое оружие. Как и я сама. Ты допустила тьму в свою душу, Адна, а значит - тебе нельзя находиться среди нас. Чем раньше ты уйдёшь из моих владений - тем лучше. Прощай. С этими словами королева Маб растворилась в белом сиянии и исчезла. Дальнейшие поступки Адны в отношении Тёмного её не интересовали - Адна больше не фея, а значит, договор с Румпельштильцхеном, вступающий в силу с утра, останется ненарушенным. Адна же опустилась на траву, позабыв обо всём на свете, словно ноги её не держали, но кинжал не выронила. Губы её задрожали - и бывшая фея горько заплакала.
Румпельштильцхен: У Румпельштильцхена, украдкой наблюдавшего за своей новоиспечённой хозяйкой, мелькнула мысль, что, возможно, ещё не всё потеряно. Став смертной, Адне будет гораздо труднее удержать в своих руках кинжал - возможно, удастся найти ключик к этой отчаявшейся душе. И вернуться в замок раньше, чем Бэй или Белль обнаружат свиток с Проклятьем на полу лаборатории. Тогда всё вернулось бы на круги своя. Нет, не всё, вдруг мрачно подумал Румпельштильцхен - отныне червь сомнения поселился в его душе навсегда, даже если ситуация завершится благополучно. Ведь будучи самым могущественным волшебником здешнего мира, он снова, как в убогом человеческом прошлом, познал страх за тех, кто ему дорог, и невозможность их защитить. Все, кого любит Тёмный маг, когда-либо могут погибнуть от руки мстителя, который на этой же любви и страхе потерять их сыграет, как на слабости. Нашлись чернила кальмара - найдётся и что другое, и следующий мститель может не проявить великодушия и отплатить врагу самым гнусным образом. Чудовищам не полагается любить и быть любимыми... так что же ему, Румпельштильцхену, делать?
Джарет: - Что Вы наделали, ну что Вы наделали? Я ведь просил Вас остановиться! Теперь у нас обоих нет дома! Удовлетворены? И обратиться за помощью нам не к кому! - застонав, Джарет обхватил голову так, будто она у него раскалывалась от боли. - Лежачего не бьют! Поделом Вы наказаны, жаль, я только пострадал ни за что. Теперь мне придётся заботиться о девушке, которая мне, собственно, не родственница, не жена и не невеста! А как я это сделаю, скажите на милость?
Адна: - Ни о ком вам заботиться не придётся! - перестав плакать, Адна резко вскинула голову, и полный лютой непримиримости взгляд упёрся в Румпельштильцхена. - Я сама... сама о себе позабочусь, но сначала убью этого проклятого монстра! из-за которого всё так вышло, и мне всё равно, стану ли я такой, как он, или нет, - зло бормоча, Адна вскочила с травы и двинулась к Тёмному магу, глаза её нездорово блестели.
Румпельштильцхен: - Постой, дорогуша, - в такой непосредственной близости от кинжала Румпельштильцхен осознал, что, пожалуй, именно сегодня умирать ему расхотелось, - мы можем заключить сделку, какую угодно! Ты не понимаешь, каково это - стать Тёмной, это не только власть и могущество, - несколько шагов назад привели к тому, что Адна приказала Румпельштильцхену стоять на месте, и он беспомощно наблюдал за её приближением, - это бремя, которое ты не вынесешь! Остановись, подумай хорошенько!
полная версия страницы